Вы говорили, что «по природе» не похожи на Агнесу, поэтому поначалу было сложно работать над ролью. А какая она — природа Агнесы?
Не моя природа, потому что…может быть и моя, но лет двадцать назад. Она мягче, наивнее, не так ранена. Природа Агнесы в начале жизненного пути.
Ваша героиня много плачет на сцене — автор адаптации даже назвал исполнение роли «дошедшим до глубин Достоевского». Это была изначальная задумка режиссёра или идея родилась в процессе репетиций?
Это ключ к роли, который мы мучительно искали. В репертуаре московских театров есть несколько спектаклей «Школа жён», и все Агнесы в них разные — нам нужно было найти нашу. Этот ключ, которым Миндаугас открыл роль, оказался неповторимым, тонким и как будто бы самым правильным, поэтому нет, слёзы были не с самого начала. Мы все про неё понимали, но не могли понять, что с этим делать, а когда нашли — оказалось счастье.
О чём думает Агнеса, когда плачет? Она так боится расстроить Арнольфа?
Сначала она думает о котёнке, потому что, быть может, котёнок действительно был единственным существом, которому она доверяла все свои тайны. Тем более она девочка одинокая, живёт в доме, где двое слуг, которым она, по большому счёту, не может ничего рассказать. И взрослый опекун тоже не вариант. Она не понимает, что с ней случилось: она ведь влюбилась и влюбилась в первый раз, искренне. Агнеса очень честно рассказывает Арнольфу о своём чувстве и когда сталкивается с тем, что он не понимает и не принимает, это следующий этап её слез. Она просто растеряна. Растеряна и влюблена.
Арнольф любил Агнесу?
Я уверена, что да. А Агнеса — это второй ключ к роли, который мне рассказал Миндаугас — она относится к нему как к папе, и это всё объясняет. Агнеса однозначно знает, что Арнольф любит её, но не предполагает каких-то других вещей.
Как вы готовитесь к выходу на сцену в день спектакля? Есть какие-то особенные ритуалы для этой роли?
Мы встречаемся заранее, часа за два с половиной, три, с нашей актрисой Олей Ергиной, всегда приходит Стас Кардашев, Толя — весь состав приходит. Кто-то в своей гримёрочке сидит, кто-то в уголке, кто-то за кулисами или на сцене. Сначала мы пьём чай, а потом с Олей выходим на сцену и раззвучиваемся, потому что это не мой голос совсем. Мы очень долго звучим, проходим весь текст, все мизансцены, проигрываем спектакль от начала до конца. Потом идём на грим, после чего собираемся в актерской комнатке, долго стоим на лестнице. И начинается спектакль.
Анатолий Лобоцкий рассказал о тяжёлом костюме, с вашим платьем проблем не возникает?
Очень сильно возникает (смеётся). Это странное платье, у которого очень тяжёлый верх и очень лёгкий низ. Как-то обычно наоборот. У меня как будто в грудной клетке и в спине сковывает, но это определённого рода помощь в создании образа, потому что девочка в клетке, и я в этом платье немножко тоже как в клетке. Оно не легкое и не пушистое, очень тяжело на себе нести. У меня спина потом болит, кстати.
Текст Быкова запоминался легко?
Текст очень легко запоминался. На самом деле, когда все поняли про что играть, всё стало на свои места. У меня вообще всегда так.
Можете поделиться про что вы играли Агнесу?
Про любовь. Как всегда — про любовь, про одиночество, про потерю. Но всё равно про любовь, которая всегда побеждает.
Современные зрители тепло принимают «Школу жён», но это всё-таки комедия 17 века, а как бы вы описали идеальную комедию 21 века? О чем она?
«Школа жён» идеальна и для 21 века, потому что она открыта трагическим ключом. Только большая комедия может открыться трагическим ключом, поэтому люди плачут и смеются одновременно, переживают, сопереживают, узнают себя. Неловко кому-то становится, а кому-то вполне ловко.
Почему зрители так тепло принимают комедию из прошлых веков?
В спектакле «Школа жён» мы все во главе с Миндаугасом говорим о вечном: о возрасте, о любви, которая сбивает с ног и пожилого, и молодого. Ведь в этой пьесе всё написано о любви, которая сносит, накатывает, как лавина, не оставляет людям никаких вариантов — только любить и бороться за свое чувство. И это вне времени, на века. Ну и перевод Дмитрия Быкова совершенно потрясающий. Мне очень приятно, как высоко он оценил мою работу в этой постановке, такой большой и умный человек.Эту комедию так Миндаугас поставил, и так Быков перевёл, что как будто бы вдруг всё вышло за рамки пустяшного анекдота о старике и стало историей судьбы, рока и любви.
Режиссёры часто «актуализируют» классические пьесы, переодевая героев в современные костюмы. Как вам кажется, это удачные решения? Или же классика не нуждается в такой актуализации?
Мне кажется, что каждый художник, а режиссёр – это, безусловно, художник, имеет право на всё! И как говорил Максим Горький, «решающую роль играет не всегда материал, но всегда Мастер!».
Почему спектакль «Школа жён» должен быть поставлен именно сейчас?
Так как я безумно люблю Миндаугаса Карбаускиса как художника и режиссёра, и как человека… Он отравил меня большим искусством. Я отравлена красотой, эстетикой, умом, вкусом. «Школа жён» для Миндаугаса — совсем другой спектакль, он абсолютно вертикален. Карбаускис перешёл с этим спектаклем на другой уровень театра. Мне кажется, это его абсолютный идеал, какая-то супер другая его ступень.
Почему стоит идти на «Школу жён»?
Потому что это спектакль, который внутренне поднимает человека над бытовыми проблемами. Он даёт ему возможность сделать вдох! Эта работа позволяет улыбнуться, задуматься, смахнуть слезу. И понять, что прощение есть величайший дар.
Фото — Ольга Ергина
Оригинал статьи
