Рижанка на московских подмостках

Откроем секрет: Татьяна родилась в Риге в семье знаменитого латышского актера Агрия Аугшкапа, но с ранних лет проживает в Москве, куда еще в 1965 году переехал ее отец, которого пригласили в Московский драматический театр имени А. С. Пушкина. Ну а в латвийской столице до сих пор проживает бабушка именитой актрисы — Элеонора, которой 1 сентября исполнилось ровно 100 лет. Понятное дело, "звездная" внучка не могла не навестить любимую Элечку. Именно так она ее ласково называет. Отметим, что старшая сестра Татьяны — Ирина — тоже стала актрисой. Она служит в московском театре Ленком. Однако она сменила фамилию и стала Серовой.

— Ее Марк Захаров об этом попросил — уж слишком трудна для произношения наша фамилия! Что не совсем удобно, — отметила с улыбкой Татьяна Аугшкап, которая уютно расположилась в мягком кожаном кресле, которое мы недавно приобрели для гостей нашего кабачка. — А я категорически заявила, что буду выступать только под своей родовой фамилией. Ведь мой отец был ведущим актером Рижского театра русской драмы. В 1958 году он получил звание заслуженного артиста Латвийской ССР. Отмечу, что я стала самой молодой заслуженной артисткой России, получив звание в 32 года. И никакая фамилия мне не помешала!

— А вы знаете, что означает ваша фамилия?

— Конечно! У меня ведь об этом все постоянно спрашивают. Насколько мне известно, Аугшкап — это "идущий вверх". За необычную фамилию спасибо моему деду — красному латышскому стрелку Роберту Петровичу Аугшкапсу. В годы Гражданской войны он был одним из верных соратников основателя советского государства Владимира Ильича Ленина. В мирное время работал инженером. Когда у меня был дебют в Театре Маяковского, две женщины разглядывали мой портрет, и одна с ужасом сказала: "Ну и фамилия!"

А тут мимо случайно проходил мой отец, который возразил с деланным восторгом: "Ого, какая замечательная фамилия!" После чего дамы переглянулись и закивали в знак согласия: мол, действительно хорошая. Тем не менее всю жизнь "меня" постоянно коверкают. Называют то Аушкан, то Ашкиш, то Агшкаф, то Агушкаф, то Агушкан. Но отец в свое время четко сказал: "Кому надо — разберется!" В родном театре меня ласково называют Шкафчиком, Тумбочкой или просто Капой. Между прочим, у моей сестры Ирины собачка Капа. Так что мы с ней тезки.

— А у вас есть собачка?

— Конечно, имеется! Моего двухлетнего бигля зовут Бланш. Это моя несыгранная роль в спектакле "Трамвай желания" Теннесси Уильямса. В нашем театре его поставил Гончаров. Бланш сыграла Светлана Немоляева. Это моя любимая роль не только в ее исполнении, но и вообще в женской драматургии. Обычно у актеров спрашивают, о какой роли они мечтают. А у меня всегда есть готовый ответ. Правда, в последние годы эта пьеса, что называется, нарасхват, поэтому интерес к данной роли у меня уже практически пропал. Не хочу играть то, что и все! Так что пусть вместо меня Бланш будет моя собачка.

— Часто бываете в Риге?

— Достаточно. Ригу московские актеры очень любят. Я сейчас встретила Таню Догилеву, Людмилу Максакову. Знаю, что в юрмальском санатории находились Людмила Поргина с Николаем Караченцовым… С удовольствием бы пошла в какой–нибудь театр. Но летом каникулы. Только Раймонд Паулс дает концерты. В свое время мы приезжали сюда с гастролями. Играли на сцене Театра русской драмы восстановленный спектакль Эфроса "Наполеон Первый". Я по–прежнему дружу с некоторыми рижскими актерами. Многие вспоминают моего отца. К сожалению, он умер в 2006 году в возрасте 81 года. Похоронен в Москве на Ваганьковском кладбище.

— Вы сыграли десятки ролей на сцене. В то же время постоянно снимаетесь. Я насчитал 18 фильмов — "Право на любовь", "Беглянки", "Дочки–матери", "Ранетки", "Обручальное кольцо", "Мужчина во мне", "Бывшая жена", "Золотая теща"…

— На самом деле фильмов, думаю, больше. А многие представляют собой довольно длинные сериалы. Сейчас я в новом блоке "Земского врача" воплощаю еще одну хорошую роль. В общем, постоянно где–то снимаюсь. Откровенно говоря, даже сбилась со счета, сколько всего картин в моем послужном списке. Тем не менее мне до сих пор кажется, что настоящего романа с кино у меня не получилось. Я типичная театральная характерная актриса. Мой дом — это сцена. Мне повезло: я работала с Гончаровым! Он давал прекрасные роли, доверял мне. Для молодых актрис это дорогого стоит.

— Если не секрет, каким образом вам удавалось получить главные роли? На сей счет обыватели часто судачат…

— Намек понятен… Нет, я брала своим талантом, а не чем–то другим. Конечно, со стороны мой карьерный взлет выглядит и впрямь подозрительно. Когда я в 32 года стала заслуженной артисткой России, то, помню, сама оглянулась назад. Список сыгранного действительно был впечатляющим. За десять лет меня постоянно вводили на главные роли или давали играть что–то новое. Я была в обойме. Крутилась, как белка в колесе. Бегала с одной репетиции на другую. Хотя Гончаров славился своим жестким характером. Но мне удалось найти с ним общий язык. Это были безумные по своей насыщенности годы.

— Почему были?

— Потому что в жизни все проходит. Когда Гончаров умер, я стала одно время недостаточно востребованной. Но, как известно, нет худа без добра. Организовала свое агентство актеров кино и театра "АртКиТ", которое пользуется сегодня большой популярностью. Без ложной скромности могу сказать, что мои актеры чрезвычайно востребованы. Постоянно кто–то звонит и просит встретиться. Да и меня в кино то и дело приглашают.

— Вы говорите об этом как–то без особого энтузиазма.

— Потому что сейчас в кино может попасть практически любой, кто этого захочет. Съемочные площадки стали конвейерами. Раньше были серьезные кинопробы. С оператором, с репетициями. Выставлялся свет. Смотрели, насколько претендент киногеничен. Сейчас все просто: приходишь, показываешь оскал, руки и другие части тела. За кадром стоит какая–нибудь девочка и говорит: "Я вам буду подкидывать текст". Потом отсылают отснятое продюсерам. Все предельно коммерциализировано.

— Получается, сегодня на улице вряд ли подойдут к какому–нибудь прохожему с интересной внешностью, чтобы предложить сыграть роль.

— Да, вряд ли. Такие времена прошли. Раньше сами режиссеры посещали театры, высматривая характерные лица. А сейчас этим занимаются кастинг–директора. Да и они чаще заходят не в театры, а на сайты. В том числе и на мой. Сейчас актерских агентств появилось невероятное количество. Кастинг–директорам уже даже не хочется смотреть фотографии в Интернете. Легче позвонить и сказать: "Мне нужен актер а–ля Ди Каприо!" А кому–то нужен "Роберт де Ниро", "Дэнни де Вито". Киноиндустрия все больше становится бизнесом. Актер перестает быть штучным товаром, которого невозможно никем заменить.

Производство фильмов напоминает оптовый рынок, где можно купить все и вся. Важно знать, где, сколько и почем. Конечно, при этом все безбожно торгуются. Это прежде над образом героя долго думали. Его лепили, над ним мучились и страдали. Часто роли создавались под конкретных артистов. А теперь если нет одного актера, то без проблем берут другого, который в данный момент свободен. А нет этого, то возьмем третьего, четвертого, десятого… Сериальность сыграла злую шутку с нашей профессией. Незаменимых уже нет. Они были у старых мастеров. Поэтому роман с кино завести все труднее…

— Успехов и на сцене, и на экране!

Дмитрий Март, 07.09.2013
Оригинальный адрес статьи