«Последние» М. Горького, реж. Никита Кобелев, Театр им. Вл. Маяковского. Премьера - 9 апреля 2015 года
Горький окончил работу над пьесой в 1908 году. Первоначальное название было «Отец», но в окончательной редакции она получила название «Последние». Кажется, будто пьеса стала энциклопедией течений и идей начала XX века: есть здесь и «русская идея» Бердяева, и эсхатологическое видение мира, и горьковский натурализм, и черный пессимизм Леонида Андреева, есть что-то и от блоковского символизма. «Последние» – это то вымирающее поколение доброго, светлого, хорошего, что тщетно пытается выжить и неминуемо гибнет под напором грязи, пошлости и бескультурья. Никита Кобелев предлагает зрителю «трагический балаган», где господствуют животные законы полицейского общества.
В центре пьесы – многодетная семья Ивана Коломийцева (Анатолий Лобоцкий): сам он - полицейский, привыкший к разврату, беспределу и самовластью, его жена Софья (Галина Беляева), пятеро детей и брат Ивана Яков (Юрий Соколов), человек c добрым, но слабым сердцем. Иван - самодовольный, грубый и безнравственный кутила, нисколько не интересуется своими близкими, не думая ни о жене, ни о брате, ни о будущем своих детей, заставляя семью жить на деньги Якова. Иван – человек, привыкший властвовать и убивать: по словам Софьи, он «весь в крови», на нем смерть невинных детей, и он продолжает убивать их. Их старший сын, Александр (Владимир Гуськов), уверенно идущий по стопам отца и убивающий тем самым мать, - пьяница и кутила, единственное возможное место применения которого - в полиции; Надежда (Полина Лазарева), «чувственное животное без ума и сердца», вышедшая замуж «за урода», чтобы иметь любовников; ее муж Лещ (Юрий Лободенко), тюремный доктор, устраивающий Ивану продвижение по карьерной лестнице; Любовь (Юлия Соломатина), девушка, непохожая на остальных членов семьи ни физически, ни морально, вынужденная смириться со своим телесным недостатком (горбом), она искренне презирает отца Ивана, преданно любит дядю Якова и узнает наконец, что Яков и есть ее настоящий отец; Петр (Алексей Сергеев), молодой гимназист, терзаемый сомнениями о нравственности и порядочности отца – героя. Петра мучает выбор – кануть ли в бездну, вслед за отцом, Надеждой и Александром, либо выбрать иной путь. Наконец, младшая дочь - Вера (Вера Панфилова), еще в первом акте чистое юное создание с открытым сердцем, во втором она становится «маленькой старушкой», у которой «задохнулось» сердце.
Трагедия, распад и деградация семьи разворачивается в обычной квартире обычных людей. ЕЕ атмосфера (художник Михаил Краменко) предвосхищает советские коммуналки. Здесь живут, любят, ненавидят, едят, пьют и умирают. Действие, поделенное на четыре части, не выходит за рамки дома, и декорации остаются практически неизменными, за исключением некоторых перемещений. Начинается спектакль с части первой – «Семья». Справа – закуток со стиральной машиной, где лежат хозяйственные принадлежности и бутылка водки – неизменный спутник всего действия. Слева – комната детей и большой плюшевый медведь – игрушка Веры. Посередине – гостиная с пианино, зеркалом и большим деревянным столом. Обеденный стол должен, казалось бы, объединять семью, становясь неким социальным центром, но происходит все совсем иначе: две сцены трапезы, обе связанные с противостоянием героев, несут разлад. Во второй части («Любовь») Иван приезжает домой, взбешенный тем, что его никто не встречает. Разъяренный, он отказывается садиться за один стол с Любой. Тогда девушка молча и демонстративно уходит. Все происходит быстро и прямо, и продолжать и дальше искусственно прикрывать семейную трещину теперь становится невозможно. Другая сцена, связанная со столом, в части третьей – «Петр»: Иван ест пельмени и пьет водку, Софья рядом молча моет посуду – за этим же столом. Стол символически поделен на две части. На сцене муж и жена, впервые с начала действия мы видим их вдвоем, но это два человека, которые никогда не найдут общий язык. Cтол становится разграничительным символом этой семьи, в которой герои не слышат друг друга, не могут услышать. Четвертая часть, «Вера», изменит сознание каждого из героев, смерть Якова на секунду объединит их – натянуто и искусственно, и тут же станет для них последней чертой перед осознанием искусственности и бессмысленности этого сосуществования.
Простой на первый взгляд сюжет открывает много разных линий. Запутанный клубок отношений отца и детей, проявляется на разных уровнях - Иван и Петр, Иван и Александр, Иван и Надежда. Сюда же относится и противостояние братьев – Иван и Яков, и преданная любовь Якова к Софье, жене своего брата. Отношения детей с одной стороны и братьев (Иван и Яков) – с другой, отсылают к ветхозаветной истории об Иосифе и его братьях. Сюда же относится и символизм имен – Вера, Надежда, Любовь и мать их Софья. Вместе с тем, «Последние» так очевидно кажутся типично горьковской пьесой с ее классическими темами – безотрадной, беспросветной пьесой, где сквозит эсхатологическая идея русского сознания, воля к саморазрушению и разрушению всего, что близко и дорого. Это история о маленьких людях, унижении и экзистенциальном одиночестве каждого из них и об удивительной животной жестокости семейных уз – самых близких людей; история о том, как все «слабое, ненужное» гибнет - вытесненное, раздавленное напором «сильного, нужного».
Софья Ефимова, интернет-портал STARTUP
Оригинальный адрес статьи
