И на первый взгляд, особенно молодого, как принято с недавних пор говорить, продвинутого зрителя, старая, написанная сорок шесть лет назад драма Артура Миллера этот шанс Хейфецу предоставляет. Причем вдвойне. Потому что ее центральные действующие лица Виктор и Уолтер — родные братья. И, стало быть, режиссеру здесь приходится разбираться в совсем уж тонкой материи, какой, без сомнения, является не просто родственная, а кровная связь. К тому же более чем острой оказывается ситуация, на которой фокусируется автор, предлагающий своим героям оценить и распродать родительское имущество. 

 
Проблема наследства созвучна любой эпохе. Нынешнее время — не исключение. Но Хейфец ничего специально не актуализирует, в угоду модным тенденциям не переносит действие в наши дни, а предпочитает идти за драматургом. И в содружестве со слаженной командой артистов превращает непростое в моральном смысле дело о наследстве в столкновение кардинально противоположных личностных позиций миллеровских персонажей. 

 
Соответствует авторской ремарке и подробное, нарочито бытовое оформление спектакля, предложенное сценографом Владимиром Арефьевым, который заполняет пространство Малой сцены Театра имени Вл. Маяковского (а именно эту скромную камерную площадку выбрал Леонид Хейфец для реализации своего замысла) множеством стульев, комодами, зеркалами, есть даже старая арфа…
Среди этих давно уже отслуживших предметов под ненавязчивый аккомпанемент джазовых мелодий начала XX века (музыкальное оформление — Виолетта Негруца) Уолтер (Виктор Запорожский) и Виктор (Александр Андриенко) периодически возвращаются в прошлое, ностальгируют по нему, обвиняют друг друга и тут же оправдываются, предъявляют счет умершим родителям. И — скрупулезно анализируют совершенные в разные годы поступки. Словом, ведут себя так, будто они не назначают цену мебели, а пытаются подвести промежуточные итоги собственной жизни. Третейским судьей в этой истории поневоле выступает некий Грегори Соломон (Ефим Байковский) — старый оценщик домашней утвари, уже отошедший от практики и случайно попавший в дом семейства Франц. Нелепое создание, большой ребенок и вместе с тем мудрец, принимающий близко к сердцу все беды мира и при этом знающий, что все в нем относительно… 

 
Наверное, поэтому публике не стоит (кстати, по совету самого Артура Миллера, высказанному им в после­словии к тексту пьесы) быть категоричной и безоговорочно принимать сторону кого-либо из братьев: осуждать прагматичного эгоиста Уолтера или сочувствовать романтику Виктору. 

 
И все же трудно отказаться от симпатии к последнему. Да, Виктор не получил столь желанного высшего образования и стал рядовым полицейским. Ведь, оставшись верным сыновнему долгу, он сделал все, чтобы поддержать отца, не дать ему опуститься на жизненное дно. Но зато в своем уже достаточно солидном возрасте он не одинок, как Уолтер, у него есть семья — любимая и любящая жена Эстер (Татьяна Аугшкап), да и связь с взрослым сыном не потеряна. Разве приоритетные для Уолтера карьерные успехи и материальное благополучие (которые конечно же никогда не бывают лишними) — не мелочь по сравнению с этим истинным и главным богатством? 

 
Фото: Евгений Люлюкин

Майя Фолкинштейн / Алеф (Ежемесячный еврейский журнал)

Оригинальный адрес статьи