Когда в конце 50-х — начале 60-х годов, после 10-летнего вынужденного молчания, одна за другой начали выходить новые книги Ю. Юзовского, космополита № 1, — его коллеги стали интересоваться, когда, каким образом он все это успел? И опальный критик, не без иронии, отвечал: «Когда вы подвергали меня остракизму и не приглашали на свои сборища, я старался заняться чем-то полезным…»
Среди множества афоризмов выдающегося критика я особенно ценю один, очевидно, выстраданный им в эти годы лично. Юз уверял, что бездарный человек впадает в отчаяние, стоит лишь появиться на небе первому облачку: «Вай, вай, украли солнце, не сегодня-завтра — конец света!» — уверяют они своих сограждан. В отличие от подобных субъектов люди талантливые убеждены в том, что рано или поздно ветер разгонит самые беспросветные тучи и снова появится солнышко: поэтому решительно нет никаких причин впадать в уныние и рвать на себе волосы. Это я к тому веду, что не надо впадать в крайности, не стоит постоянно шарахаться из стороны в сторону и объявлять то конец света, то именовать очередного наперсточника Мессией. Как правило, речь идет о дилетанте, даже если он формально успевает обзавестись дипломом, благо теперь эта процедура значительно упростилась…
Мои коллеги разделились на две группы. Те, кто помоложе и побойчее, готовы поддержать любое безобразие в любом театре. И чем оно безобразнее, тем охотнее они это делают. И не только при помощи рецензий, но и благодаря присуждению всевозможных наград, которые они сами «скромно» именуют главными национальными премиями. (В скобках замечу, что общественное мнение с некоторых пор оказалось приватизировано одними и теми же лицами. В одном случае их именуют членами экспертного совета, а в другом — членами такого же «неподкупного» жюри.)
Из года в год премии эти попадают в одни и те же руки, отчего авторитет их обладателей необыкновенно растет в собственных глазах… награжденных. Правда, это постоянство вызывает недоумение у части общества, еще не позабывшей, как в 40—50-е годы поощрялись некоторые произведения, о которых сегодня никто и не вспоминает. Но ведь те знаки монаршего расположения связываются исключительно с тоталитарным режимом, диктовавшим свои правила игры. А чем оправдать то, что происходит сегодня, в эпоху торжества плюрализма мнений?! Неужели же весь потенциал нашей прогрессивно настроенной творческой интеллигенции следует направить главным образом на защиту ненормативной лексики и такой же пластики? Или кто-то всерьез полагает, что современные зрители, отправляясь на встречу с героями Шекспира или Чехова, интересуются не столько созданиями гениев, а экзерсисами новоявленных Геростратов от режиссуры? Полноте, господа, мы это уже проходили! К тому же что за фантазия — позиционировать подобных деятелей в качестве оппозиции? Оппозиции, спрашивается, к кому или к чему? Если к институту культуры, многовековым традициям — согласен. Но не к одноименному министерству и департаменту — здесь как раз полное взаимопонимание, гармония и всяческая поддержка! Может быть, дело в том, что с некоторых пор, по примеру нашей Думы, само понятие «оппозиция» обрело какой-то другой смысл?..
Однако, признаюсь, я взялся за перо вовсе не с тем, чтобы с кем-то конкретно полемизировать. Тем более один из сверстников недавно популярно разъяснил мне: наше время истекло в минувшем веке. Сегодня — другое столетие и другие песни.
Хочу рассказать о том, что порадовало меня в нынешнем сезоне, не претендуя на широту охвата театральных событий. Именно эти спектакли вселили в меня надежду. Находки обнаружились на разных сценах. Иногда они были связаны со знаменитыми театрами и великолепными актерами, как, например, Василий Бочкарев в Малом, в мольеровском «Мнимом больном» или в «Селе Степанчикове». Что он вытворяет?! Кажется, еще чуть-чуть — и Станиславский грозно скажет: «Не верю!» Но не тот Бочкарев актер, который может себе разрешить переступить грань дозволенного: идя по острию ножа, он успевает вовремя опомниться и остановиться, так что у Константина Сергеевича, не сомневаюсь, не появятся основания для замечаний Бочкареву.
А в другой вечер тот же Никита Кобелев показал «Бердичев» — драму в 6 эпизодах, 30 годах и 68 скандалах, сочиненную Фридрихом Горенштейном, фактически впервые достойно представленную на сцене, превратив спектакль в парад актерских удач, где особенно надо выделить Татьяну Аугшкап — Злоту, Игоря Марычева — Сумера, Александра Паля — Вилю, Виталия Гребенникова — Милю, Майю Полянскую — Броню. Многие из них восходят на эту сцену не первый год. Но в данном случае они предстали в совершенно новом качестве. Что же касается Татьяны Орловой, то здесь произошло просто какое-то чудо! Ничего подобного она прежде не делала. Да и делать не могла: материал роли потребовал от актрисы особых наблюдений, выразившихся в интонациях, в пластике, в изменении осанки, фигуры, походки. Определить жанр спектакля сложно. Элементы драматические и трагические переплетаются с элементами комическими и даже сатирическими, образуя нечто целостное.
Не впервые приходится мне сетовать на то, что некоторые, особенно удачные, выпуски театральных вузов бесследно растворяются, подобно бочке с чернилами в морских просторах. Вот и сейчас Владимир Иванов приготовил в «Щуке» фактически новый театр с большим, оригинальным репертуаром. И что дальше? Как сложится судьба молодых, прекрасно обученных профессии? Ну хорошо, «Кота в сапогах» решено сохранить на сцене Вахтанговского театра, ежегодно пропуская через него новые выпуски. Это действительно один из лучших спектаклей для самых маленьких, появившийся в Москве за последние годы. Но на меня, к примеру, большое впечатление произвел и чеховский вечер, составленный из композиции по «Иванову» и по одноактной пьесе «Юбилей». Его сделала Анна Дубровская. Она же, кстати, замечательно поставила в антрепризе «Артфурор» пьесу Виктора Шендеровича «Потерпевший Гольдинер» для Владимира Этуша и Ольги Тумайкиной. К сожалению, Анна Дубровская не попала в пул любимцев критики, задающих тон и распределяющих премии. Так пусть хотя бы эти строчки подтвердят, что не все покупается за деньги.
Режиссер и педагог Павел Любимцев не пожелал расставаться со своими учениками и в свободное время организовал студию «Белый шар». В ее репертуаре пока два спектакля: «Сашка» Вячеслава Кондратьева и «Пир хищников» Клода Марси, Анри Жансона и Кристиан-Жака. Благодаря любезности дирекции Театра на Таганке спектакли эти можно увидеть там на Малой сцене. Они отмечены вполне зрелыми актерскими работами, что, к сожалению или к стыду, не дает оснований рассчитывать на какое-то официальное признание или поддержку.
Среди других спектаклей, доставивших мне удовольствие, я назвал бы еще «Ретро» Александра Галина в постановке Юрия Иоффе в Театре на М. Бронной и «Софью Петровну» Лидии Чуковской в постановке Аркадия Каца в Театре «У Никитских ворот». Так что, как видите, для особого уныния, а тем более «отходной» молитвы по театру у меня нет оснований. Другое дело, хороших спектаклей никогда не бывает навалом, навалом как раз бывает… другое. Но не будем забывать, что говорил Ю. Юзовский: ветер разгонит тучи, и мы обязательно снова увидим солнце!
На это дело крепко надеюсь я.
Борис Поюровский, «Новая газета»
Оригинальный адрес статьи
